2. Быт и культура тюрков

Тюркоязычные племена если и были когда-то одним народом, то очень давно. Родственные племена соединялись, образовывали союзы, часто воевали с соседними государствами, либо захватывали их, либо, потерпев поражение, становились частью их войск и шли покорять новые земли. В многовековой истории тюркских племен были случаи возникновения могущественных империй: держава Аттилы, Великие тюркские каганаты (первый и второй), Хазарский каганат, Золотая Орда, Османская империя, империя Тамерлана. И всего их было шестнадцать. Как правило, это происходило вследствие объединения ряда племен и народов с последующим их распадом на мелкие ханства. Поэтому этнические имена тюркских народов то исчезали бесследно, то сменялись другими, то вновь возрождались, обретая былую славу. В истории это известно как феномен так называемых «скользящих этнонимов». (Стратанович Т. Г. «Этнонимы». Стр. 53).

Племена номадов, заселившие Великую Степь, в результате постоянных контактов между собой в течение веков выработали единую духовную и материальную культуру. А так как это возможно только тогда, когда люди владеют одним языком или, по крайней мере, разговаривают на близких, взаимопонимаемых языках, то на всей этой огромной территории должен был быть единый язык или, скажем, диалекты близкородственного языка. Это корневое единство сохранилось в тюркских языках до наших дней.

История кочевых народов похожа чем-то на колоду карт, где менялся козырь. У тюркских народов в каждую эпоху главенствовало на определенной территории какое-нибудь племя (скифы, аланы, гунны, асы, болгары, хазары, печенеги, половцы, татары, турки и т. д.). Но вся эта колода постоянно перемешивалась, никто никуда не исчезал, менялся козырь, лидер.

В Европе на данный факт обратил внимание немецкий ориенталист Г. Дерфер: «Мы, современные европейцы, в общем привыкли к установившимся понятиям, и к однозначным этнонимам (например, грек, итальянец, швед) категориям, содержание которых нам очень хорошо известно, и мы слишком склонны к тому, чтобы во всех обстоятельствах оперировать только ими. Однако в древних Восточных источниках мы очень часто сталкиваемся с явлениями, которые отражены в менее устойчивых категориях». Такую неустойчивость, разнообразие в этнонимах, мы наблюдаем в истории многих тюрко-язычных народов, в том числе и карачаево-балкарцев, кумыков и ногайцев.

Ключевая тема данной работы посвящена воинским образованиям тюрков на Востоке и Западе (куламы, гулямы, мамелюки, черные клобуки, турушка), что само по себе связано с их героическим наследием, но мы не собираемся пускаться в похвалу своему этносу. По мнению А. Шопенгауэра: «Самая дешевая гордость - это гордость национальная. Она обнаруживает в зараженном ею субъекте недостаток индивидуальных качеств, которыми он мог бы гордится». (Указ. Раб. Стр. 60). В менталитете тюркского этноса подобный признак отсутствует, напротив это один из его недостатков - слишком равнодушное отношение к своему прошлому. Существует банальная истина: «Все новое-это хорошо забытое старое». Человечество на пути движения к прогрессу потеряло больше, чем приобрело, вероятно это одна из причин множества необъяснимых тайн нашего далекого прошлого. Истоки нашей культуры находятся в нашей древней истории. Юность человечества - это время великих открытий, познания мира, приобретения знаний и навыков жизни. «Как и всякий человек всю жизнь питается тем что он узнал и приобрел в детстве, так и мы, все человечество в целом, живем за счет наследия первобытной культуры». (Е. В. Смирницкая. Стр. 6). Для того, чтобы представить, понять возникновение наемничества у тюркских народов, мы должны ознакомить читателя (вкратце) с культурой степняков-тюрков.

Образцы рунической письменности карачаево-балкарцев.(по Биджиеву Х. И.)

Согласно учению Л. Гумилева: «этнос-это устойчивый, сложившийся коллектив людей». Но он многолик. Человек - элементарная частица этноса со своими добродетелями и пороками. В определении характера этноса, как и человека, всегда можно впасть в ошибку. Замечена интересная особенность человеческой натуры: трусливые, боязливые люди обычно расположены рассказывать о своих удалых похождениях, подлец, как правило, склонен больше говорить о порядочности, льстец - о своей правдивой, открытой душе, лжец - ярый правдолюб. Одним словом это похоже на притчу: «Кем ты хотел стать?», ответ: «Кем не смог». Подобные типы людей встречаются у всех этносов; некоторые черты характера человека свойственны и народам. Фон создает большинство, но это ни в коем разе не говорит о том, что в данном этносе отсутствует разнообразие типов.

Все зависит от их количественного соотношения внутри народа. Тюрки являются закоренелыми консерваторами, причем этот признак постоянен, пронизывает все сферы его бытия, культуру, обычаи, образ жизни, характер, язык и т. д. Возможно, это объясняется тем, что труд пастуха в течение веков мало в чем изменился. Следует отметить, что завоевательные походы тюрков, их бесконечные войны оказали самое пагубное влияние на их развитие. Систематические походы развращали мирных пастухов выгодами грабительских войн и военной добычи. Огромные массы кочевников, оторвавшись от производительного труда, в большинстве случаев уже не возвращались в родные кочевья. Как отмечает К. Э. Боксворт,: «Отряды вездесущих тюркских воинов постоянно пополняли свои войска в азиатских степях.» Все это в конечном итоге, привело к истощению его материальных и людских ресурсов. На чужбине тюрки, оторванные от родины, не представляли собой самостоятельных этнических систем, а образовывали либо отдельные рассеянные консорции (как гулямы или мамелюки), в которых соблюдался общий для всех этнических уровней принцип объединения «своих», либо небольшие популяции (субэтносы), инкорпорированные этносами Ближнего Востока. «Поэтому судьба последних тюрок уже не была связана с внутренней закономерностью их собственного этногенеза, этногенетическое время тюрок остановилось, - а определялось возрастом вмещавших их суперэтносов и контактами последних между собой. Вот почему, - пишет Л. Гумилев, - мы вынуждены обратиться к миру ислама и его соседям-Византии и Западной Европе, в препирательствах которых угасали лучи великой тюркской славы» («Тысячелетие вокруг Каспия», стр. 224.)

Как мы отмечали выше, образ жизни пастушеских народов довольно консервативен и мало нуждается в научно-техническом прогрессе. Отгонное скотоводство для древних тюрков с древнейших времен являлось основным видом производства, оно обеспечивало население необходимыми для жизни продуктами: мясом, молоком, шкурами, шерстью.

Культура - это способ организации жизни, специфический для каждого этноса. Люди, независимо от того, к какому они принадлежали обществу, всегда стремились к совершенству в процессе эволюции, это свойственно и кочевникам и пастухам. Современная история имеет весьма туманные представления о времени формирования кочевых народов. В отличие от земледельцев, скотоводы после себя мало что оставили, кроме курганных захоронений, но истоки нашей культуры, конечно же, находятся в первобытности. Например, неандертальцы при захоронении своих сородичей посыпали умерших красной охрой, и строили сложные жилища круглой формы, первые примитивные аналоги юрты, и ели конину. Достоверно известно что круглая форма жилища считается наиболее древней. Язык нельзя назвать сознательным изобретением человечества, но и он совершенствовался на протяжении тысячелетий, и должен рассматриваться как часть культуры, связанной с мышлением и своей структурной завершенностью. Стремление номадов к совершенствованию отразилось на формировании их языка. Согласитесь, мало кто может понять в оригинале «Слово о полку Игореве», а ведь оно написано не так давно. В то же время тюркские руны Орхона написаны на 6 веков раньше «Слова», но легко читаются и понимаются в XX веке.

Устойчивость и сохранность тюркских языков давно известна-она заложена в самой основе агглютинации. Когда человечеству потребовался искусственный язык межнационального общения (эсперанто), он был создан по тюркской модели из ограниченного числа корней, где основную роль играют словообразующие суффиксы. Примером же устойчивости и консерватизма быта скотоводческих народов служат первые описания античных географов быта скифских народов, который мало в чем изменился и на протяжении 20-ти веков у их потомков. Но было бы нелепо считать, что скотоводы проспали вечность верхом на лошади. Они так же совершенствовали пастушеский образ жизни, устраивали свой быт и все прочее, приспосабливаясь к кочевому образу жизни в степях и предгорьях. Жизнь кочевых и полукочевых народов была тесно связана с состоянием пастбищных угодий, что вело к частым кочевкам. Сюда входят летовка и зимовка. Весь цикл работы скотовода был расписан по-сезонно: окот скота, стрижка овец и т. д. Выдающимися изобретениями кочевых народов являются юрта и повозка. На рубеже первых веков войлочная юрта с точки зрения современной науки была гораздо удобней и теплей каменных сырых полуземлянок европейцев.

Одной из сфер традиционной бытовой культуры балкарцев, карачаевцев и кумыков является жилищное зодчество, организация интерьера. «Наибольший интерес, - пишет В. Батчаев, - представляют многоугольные в плане однокамерные срубные жилища балкарцев и карачаевцев. Аналогичные постройки встречались у других тюркских народов: казахов, ногайцев, киргизов, башкир, татар, тувинцев, хакасов и т. д. И во всех случаях они возникают на различных этапах перехода кочевников к оседлому образу жизни». Н. М. Ядринцев объяснил это просто: «Человеку, привыкшему к круглому помещению, немыслимо перейти к четырёхугольному, и он изобрёл многоугольный сруб, заменяющий ему старую юрту» («Алтай и его народное царство», стр. 6З4). Круглые дома с центральным очагом были и у жителей г. Семендера в Хазарском каганате. Жилище, как элемент культуры, является одним из самых надёжных этнических показателей, и случаи простого заимствования чуждых форм в данной сфере материальной культуры крайне редки (Неразик Е. Н. «Сельское жилище в Хорезме» стр. 236). Обилие войлока, стремление к сплошному покрытию всех стен войлочными коврами в жилищах балкарцев, карачаевцев, кумыков и ногайцев отражает какую-то древнюю традицию, восходящую в своей основе к принципам организации интерьера кочевнической юрты. (В. Батчаев, стр. 92). Любопытную параллель отметила Е. Н. Студенецкая: «основной элемент некоторых карачаевских и балкарских «киизов» («ромб»), напоминает переплетение решёток юрты, и, как и у всех тюркских народов, носит название «кёз»-«глаз». В. Батчаев считает приверженностью к традициям, присущей тюркским кочевникам, не только конструктивные особенности жилых построек, но и наиболее существенные элементы интерьера (Там же, стр. 105). Юрты-мечети упоминаются у египетских мамлюков, что подтверждается сведениями Амина ал-Холи. Вершину развития переносного жилища представляют собой юрта и кочевая повозка.

Конструкция юрты позволяет за короткий срок разбирать и собирать ее по мере кочевания. Прежде всего поражает форма юрты с точки зрения современной теории упругости. Крыша представляет собой ребристый купол с отверстием для дымохода, ребра выполнены из тонких деревянных прутьев. Форма купола исключает изгибное и растягивающее напряжение и работает только на сжатие, то есть полностью используются свойства древесины. Такая конструкция позволяет перекрывать большие пространства при минимальном весе несущих конструкций, что немаловажно при перевозке на новое место. Надо учитывать, что были юрты, поразившие размерами воображение европейцев. Г. Клавихо, побывавший в ставке Тамерлана писал: «Среди этих шатров стоял один очень большой, не натянутый на верёвках, круглые стены которого были из прутьев толщиной в копье, переплетённых между собой подобно сети, а над ними возвышался купол, тоже из прутьев, высокий. Этот шатёр был так легок (и велик), что нельзя было не удивиться». Ханская юрта поразила воображение Менандра Протектора, придворного византийского императора, видавшего покои Влахернского дворца. Он описывает шатёр, который был так лёгок и велик, что его могла нести одна лошадь. При анализе юрты современных инженеров удивляет интуитивное восприятие работы конструкции. В стыке купола со стеной по теории оболочек возникает так называемый «краевой эффект»-увеличение изгибных напряжений. В юрте это компенсируется увеличением кривизны рёбер на стыке со стеной и тем самым исключается изгибное напряжение. Купол у основания связывается арканом из конского волоса для восприятия распора. Стена юрты представляет собой цилиндрическую оболочку, выполненную из деревянных прямолинейных прутьев, соединенных шарнирно под углом 45⁰, которые при разборке компактно сжимаются в виде гармошки для перевозки на вьючных животных. Криволинейные поверхности из прямолинейных элементов были разработаны только в XX веке профессором Шуховым, метод «Шухова» был использован при строительстве радиобашни в начале века. В качестве покрытия в юрте выбран самый теплоизаляционный материал-войлок, обладающий минимальным весом даже при современном уровне развития промышленности. Войлок толщиной в 1,5 см обеспечивает теплоизоляцию, равнозначную кирпичной стене толщиной в 1,5 кирпича. Все конструктивные элементы выполнены из дерева и работают в основном на сжатие, полностью используется несущая способность древесины, имея в виду, что дерево обладает большим удельным сопротивлением на единицу веса. Стремление уменьшить вес строительных конструкций было реализовано ещё в древности тюркскими народами. Поскольку вес юрты незначительный, а ветровые нагрузки в степных районах достаточно велики, юрта обладает низким лобовым сопротивлением и высоким аэродинамическими качествами (в виду наличия криволинейных обтекаемых поверхностей) по сравнению с современным жильём.

С точки зрения теплофизики, очаг, расположенный в середине юрты позволяет полностью использовать тепловую энергию, при минимальных потерях. Куполообразное покрытие с отверстием над очагом гарантирует беспрепятственное удаление дыма, при этом тяга регулируется прикрытием отверстия снаружи. Анализируя сказанное, мы можем сделать однозначный вывод: юрта совершенствовалась и конструировалась не одно столетие, при достаточно высокой изобретательности ее обитателей.

Подтверждением этому служит интересное сообщение Прокопия Кесарийского (стр. 407) об инженерной интуиции тюркских народов: «Сабиры являются гуннским племенем, живут они около Кавказских гор. Племя это очень многочисленно, разделенное, как полагается, на много самостоятельных племён. Их предводители издревле вели дружбу одни с римскими императорами, другие с персидским царём. Император Юстиниан призвал своих союзников-сабиров на войну. Варвары с небольшим отрядом прибыли через область лазов и участвовали при нападении на город Петра. Когда сабиры увидели, что римляне при сложившихся обстоятельствах не знают, что делать, и попали в безвыходное положение, они придумали такое приспособление (машину), какое ни римлянам, ни персам, и никому от сотворения мира не приходило в голову, хотя и в том, и в другом государстве было всегда, да есть и теперь, большое количество инженеров. Но никому из них не пришла такая мысль, которая явилась тогда этим варварам. Сабиры придумали соорудить таран, но не так, как он обычно сооружался, а введя в него новшества следующего рода: cплетя из толстых веток жёсткий каркас и прикрыв машину бычьими шкурами, они сохранили форму тарана, подвесив на свободно двигающихся верёвках в середине одно бревно, заострённое и покрытое железом. Это сооружение они сделали настолько лёгким и удобным, что 40 человек могли нести эту машину, прикрытую шкурами, раскачивать бревно и бить им в стену укрепления.

Варвары сделали три таких машины, взяв брёвна из римских таранов, которые были заранее приготовлены римлянами, но не способные к применению их, так как не могли придвинуть их к стенам города». Благодаря изобретению кочевников сабиров (варваров) город Петра был взят. (Прокопий из Косарии).

Выходит, что у варваров-кочевников было совершенное на то время жильё, отвечавшее их образу жизни, тёплая и очень удобная одежда, они же дали миру общеизвестные ныне штаны и многое другое.

Больших успехов тюрки добились в развитии и совершенствовании военного искусства и вооружения (подробнее эту тему мы рассмотрим позже). Применяемая кочевниками письменность возникла гораздо раньше чем у европейских народов и была гораздо совершенней, чем, например, китайское письмо. Тюркские народы, вместе с тем, знали и пользовались и другими видами письма. В Монголии есть памятник в честь кагана Таспара, с текстом, написанным индийским письмом «брахми». Пользовались также и китайскими иероглифами. Сам факт существования собственного алфавита указывает на высокий культурный уровень тюркского этноса.

Тюркские руны представляют собой фоносилабическое письмо, что свидетельствует о наличии большой традиции такого письма у самих тюрок. Руны чрезвычайно консервативны, они не подверглись существенным преобразованиям и могли заменяться только другими видами письма. Наиболее ранние и более или менее достоверные сведения о тюркском письме, то есть гуннском письме, относятся к V-VI векам. Их приводит в своем: письме Захарий Ритор. Но китайские летописи сообщают о тюркском письме гораздо раньше: «народ кангюй (канглы) писал поперёк» горизонтальной строкой, в отличии от китайской традиции вертикального письма.

Подробно сообщает о письме тюрков Фахр ад-дин Мубарак-шах (XII век): «Одна ветвь хазаров пишет справа налево, буквы не связаны между собой, 28 букв» - как мы видим это руническое письмо. До недавнего времени почти все тюркологи, изучающие тюркские руны, придерживались одной точки зрения, - что рунический алфавит у тюрок как на Востоке, так и на Западе был единым, имелись лишь частные расхождения. Впервые эта точка зрения была поставлена под сомнение попыткой Ю. Немета дешифровать руны на сосудах Сен-Миклоша (Венгрия). Сомнения увеличились после находки в Таласе (Киргизия) аланской палочки с тюркскими руническими письменами. Важным аргументом в пользу сказанного являются древнетюркские рунические надписи, открытые на Хумаринском городище и идентичные им Салтово-Маяцкие руны на Дону. Тюркский язык надписей не вызывает сомнений в их датировке-VII-X века.

С. Я. Байчоровым скрупулезно дешифрованы более 30 северокавказских рунических надписей с приложением прорисовок, фотографий, надписей, транскрипцией и переводов текстов. Автором проведена также дешифровка Дунайских и Волго-Донских рунических текстов, произведен тщательный сравнительный анализ. Из изложенного видно, что Волго-Донские, Дунайские и Северо-Кавказские рунические надписи-памятники написаны на одном диалекте. (Дж/ З/ И/ Д). Некоторые черты указывают на их близость к кипчако-карлукской группе тюркских языков. Однако большинство особенностей исследуемого языка, как показало исследование, совпадает с особенностями булгаро-хазарского языка. (С. Я. Байчоров «Древне-тюркские рунические памятники Европы»). Ю. Немет и С. Е. Малов считали, что окончательное формирование руники происходило в условиях обособленного функционирования восточной и западной разновидностей тюркской письменности, что, естественно, сопровождалось образованием небольших различий. Руническая письменность была введена на Кавказе гуннами.

Ошибочно считать, что скотоводы были только разрушителями цивилизаций. В истории поразительно живучи стереотипы, вот и понятие «варвар», вначале имевшее этнонимическое происхождение, со временем приобрело иную окраску и стало синонимом слова «дикарь». Это предвзятое мнение, предубежденность к кочевникам, «пастухам», культивировалось тысячелетиями. В древности «варварская периферия» представлялась как хаос, царство зла вокруг ойкумены. В дальнейшем это представление о кочевниках было так раздуто церковными летописцами, что искоренить его весьма сложно. Чтобы как-то утвердить новое представление, необходимо сломать старое. Несмотря на то, что образцы изобразительного искусства кочевников, найденные в курганах Причерноморья, Алтая, Тувы, Казахстана, Монголии и Кавказа, заставляют восхищаться искусством древних номадов, это не привело к переоценке взглядов на историю кочевников.

Существует мнение, распространенное вплоть до школьных учебников,-отмечает Л. Н. Гумилев,-что дикая кочевая степь всегда противостояла оседлой культуре и боролось с ней чуть ли не до конца XI в.. Такое сверхобобщение само по себе является натяжкой. («В поисках вымышленного царства», стр. 191).

Археологи находят на Северном Кавказе предметы материальной культуры, на которых сделаны руническими письменами надписи по-тюркски. Предметы, на которых сделаны надписи и само их содержание свидетельствуют о широком распространении среди жителей Алании, Хазарии, Болгарии грамотности, причём грамотой владели простые строители крепостей, кузнецы, гончары и ювелиры (Х. Х. Биджиев, стр. 345) Мы вправе спросить: «Для кого писались рунические тексты?». Их должен был кто-то читать, значит, большая часть населения была грамотной. Высшей ступенью варварства принято считать выплавку металла и что варварство переходит в цивилизацию в результате изобретения буквенного письма и его применения.

Тюрки выступили на мировую арену истории как народ, впервые освоивший в Центральной Азии промышленную добычу железа (Н. Я. Бичурин). Некоторые учёные (Р. Форбес, Е. Н. Черных) зону проживания прототюркских племён считают даже одним из трёх первичных центров распространения металлургии на Земле. Китайцы отмечают поразительно высокое развитие хозяйства тюрок, которые поставляли в Китай железные изделия. Кстати, в «Тан-Шу» говорится, что не все тюркские племена жили в юртах: «Живут в избах, покрытых берестой. У них много хороших пород лошадей». Очень интересны ранние сообщения китайских летописей о быте тюркских племен, которые относятся к началу IV века: «На домашнем скоте тюрки вообще кладут метки, и хотя в поле пристанет к чужому скоту, никто не возьмёт его». Данный факт говорит о том, что воровство не практиковалось у тюрков и считалось одним из тяжких преступлений, которое приравнивалось к убийству или измене. (Л. Гумилёв). Теперь сравним этот пример с характеристикой скифов, которую в своё время дал историк античности Помпей Трог: «Самым тяжким преступлением у них считается воровство: в самом деле, у народа не прибегающего под защиту крова и владеющего большими стадами животных, что бы было, если воровство считалось позволительным. Эта воздержанность привила им справедливость нравов. Весьма удивительно кажется что сама природа даёт им то, чего греки не могут достигнуть путём длинной науки мудрецов и философов и что необразованное варварство при сравнении оказывается выше образованных нравов». В этой связи, можно было бы привести отрывок из написанного ал-Джахизом: «Тюрки не знают ни лести, ни обмана, ни лицемерия, ни наушничества. ни притворства, ни клеветы, ни высокомерия к близким, ни притеснения сотоварищей, они не подвержены к пороку ереси, не присваивают имущества по причине различного толкования закона». (Р. М. Асадов, «Арабские источники о тюрках в раннем средневековье», стр. 12., Джахиз, Манакиб 39-42).

Обратите при этом внимание на характеристику, данную в китайской хронике у «Тан-Шу» народам, живущим в соседстве с тюрками: «У них есть обыкновение кататься на льду на деревянных конях. К ногам подвязывают лыжи, а подмышки упираются на клюки. При каждом упоре подаются вперёд чрезвычайно быстро, но по ночам занимаются воровством и грабежом, а днём скрываются в густых лесах. Тюрки ловят их и употребляют на работу».

Возможно, не стоит искать у наших предков зачатков научных теорий, их даже греки сами заимствовали у древних вавилонян, а римляне у греков. Да и вообще человеческий гений, духовная культура никак не зависят от научно-технического уровня цивилизации.

Воин.

Воин из Чингульского кургана.

Половецкие воины.(Изображённы в средневековых каменных изваяниях)

Каменные изваяния тюркских воинов. Наборный пояс.

Аланы верховьев Кубани.(Сцены жизни и быта, одежда и обувь, предметы вооружения и оихода. Рельефные изображения на стенах «царского» скелепа на р. Кривой X-XII вв.)

Каменные изваяния и поясные наборы древних тюрок конца VI-X вв.

Голова воина-тюрка.(Фрагмент статуи. «Искусство Казахстана», Алма-Ата, 1964 г.)

Статуя тюркского воина.(«Искусство Казахстана»)

Трудно предположить, что предки казахов, карачаево-балкарцев или якутов изучали труды Гомера. Между тем материалы тюркского фольклора помогли бы установить источник, питавший воображение создателя «Одиссеи» и определить время создания древнегреческого эпоса. Тюркские сюжеты об ослеплении циклопа интересны не только необычайной близостью к легенде Гомера, но и многочисленностью вариантов. Так, у различных народов Азии и Европы зарегистрировано около 20 вариантов этого сюжета, причём 10 из них записаны у народов Кавказа. В тюркском фольклоре зарегистрировано 38 вариантов, абсолютно схожих с сюжетом «Одиссеи», и 25 связанных с великанами и циклопами в жанрах сказки и героического эпоса, (четыре в монгольских мифах). И. В. Тресков пишет: «Сказания о циклопе, помимо осетин, засвидетельствованы у грузин, кабардинцев, дагестанцев, чеченцев». Очень странно, но представителей тюркского этноса (карачаевцев, балкарцев, кумыков, и ногайцев) даже не упомянули, несмотря на то, что данный сюжет у них сохранился в более оригинальной и архаичной форме. Скотоводы создали два жанра сказаний - эпос и богатырскую сказку. И то, и другое ближе к мифологии, нежели к литературе, но именно так они воспринимали действительность и выражали свои чувства. Другими словами. мифология несла те же функции, что и литература. Духовная культура народа на раннем этапе его развития сводилась, по сути дела, к его религиозным представлениям.

Верховным божеством у всех тюркских народов, до принятия ислама, был Тенгри. Интерес представляет этимология теонима (Тангра, Тейри, Денгри), предложенная М. А. Хабичевым. По его мнению, Тенгри связан с скифским божеством вселенной в образе мифологического героя Таргитая, (Шанс простого совпадения очень мал). Отсутствие изображения Тейри (Тангра), можно объяснить пониманием Тейри как невидимого и вездесущего владыки вселенной, но образ его антропоморфизирован неявно. В истории России (Энциклопедия, стр. 157) есть краткое сообщение о древних верованиях тюркских народов: «древние тюрки, половцы,.. были анимистами, поклонялись животным, в первую очередь-волку». Автор, по-видимому, не осведомлён о древних верованиях тюрков, иначе он должен был знать, что все тюркские народы исповедовали свою древнюю религию-тенгрианство. Другое дело, что волк был тотемным животным многих тюркских народов, голова волка украшала знамена Атиллы, болгар, древних тюрков, кипчаков (половцев), гузов-торков и ханов Золотой Орды; другой тотем-барс.

Волчица считалась прародительницей тюркских народов, С. Г. Кляшторный отмечал, что у тюрков «существовало особое почитание волка, выраженное по преимуществу в военной символике». Пережитки культа волка неоднократно фиксировались у многих тюркских народов. Именно тюркские воины в китайских летописях называются волками. На этот счёт есть любопытный пример в русской летописи. Накануне одной из битв половецкий хан Боняк (Бойнак), чтобы узнать её исход, решил погадать. В полночь он отъехал от стана и завыл по-волчьи. Ему «отвыся» (ответил) сначала один волк, но хан продолжал выть до тех пор, пока целый хор стаи не раздался ему в ответ. Это было перед сражением с венгерским королём Коломаном. Вернувшись, хан Боняк заявил, что завтра они победят. Так и случилось. Феофилакт Симокатта в 595 г. записал следующее: «Тюрки превыше всего чтут огонь, почитают воздух и воду, поют гимны земле, но поклоняются же единственному тому, кто создал небо и землю, и называют его богом». В Х веке в период Уйгурского каганата уйгуры почитали громовые удары и приносили жертвы духам земли, весной и осенью они совершали жертвоприношения, а также отмечали день зимнего солнцестояния. В представлениях тюрков небо возвышало, т. е. давало власть каганам и ханам, даровало победу над врагами, по «милости неба» объединялись племенные союзы. «Сроки жизни распределяет небо, сыны человеческие все рождены с тем, чтобы умереть»; при этом об умершем говорили, что он «улетел». Небо-это начало, которое дарует жизнь, и несет смерть.

Арабский географ Абу Дулах, побывавший в IХ веке на Енисее у тюрков, записал следующее: «Есть у них для богомоления и тростник, которым пишут. Народ рассудительный и осмотрительный. В молитвах употребляют особую мерную речь». Возможно, что это были тенгрианские культовые сооружения. Важнейшей темой в любой религии является сотворение мира. Человек по своей природе полагает, что всё имеет начало, поэтому большинство народов верит, что и сама Вселенная существовала не всегда, но появилась в какой-то момент. Многие народы это представляют по разному, например, сотворение изображают как изготовление какой-то вещи (Бог-творец, кузнец, гончар...).

Удивительна модель тюркской версии сотворения мира, разделение его на стихии и вычленение из первичного хаоса: «Вначале было вверху голубое небо (кек Тенгри), а внизу темная земля (в тексте серая), а между ними появились сыны человеческие». В науке существует утвердившееся мнение: ни в одном народе устные предания не могут сохраняться в течении 2 тыс. лет. Сравним текст рунического письма Орхона с карачаево-балкарским эпосом «Нарты». Разница во времени 1,5 тысячи лет: «Когда Тейри сотворил голубое небо и землю, между ними появились нарты». (карачаево-балкарский эпос «Нарты», стр. 51). Уникальный пример, подтверждающий древность карачаево-балкарского эпоса «Нарты». Вероятно, кто-то скажет: а почему этого эпоса нет у других тюркских народов? Но его нет у ираноязычных народов (персов, курдов и т. д.). Почему у киргизов «Манас», у казахов «Кобланды батыр», у якутов «Олонхо?» Родство эпосов определяется идентичностью сюжетов, что характерно для эпосов тюркских народов, и «Нарты» в этом списке не исключение. Но это отдельная тема, исследование которой ждет своего часа.

Среди основных зооморфных онгонов гуннов Моисей Каланкатуйский называет и дерево. Гунны верили, что великий Тангрихан и «красивое дерево» защищают страну. Он сообщает, что гунны приносили жертвы деревьям, в особенности крупным, в частности, дубу и груше. Яркие свидетельства почитания тюркскими народами дерева сохранились в пережитках древней религии балкарцев и карачаевцев-это культ «Раубазы терек» и «Жангыз терек». Но главным и единственным богом оставался Тейри-это видно из отрывка карачаево-балкарского гимна в честь Тейри (М. Ч. Джуртубаев, «Древние верования балкарцев и карачаевцев», стр. 16)
Тейри неба-один (единственный, истинный) тейри
Тейри неба-тот, кто создал землю и небеса,
Тот, кто каждый день дарует нам рассвет.

В работах М. Ч. Джуртубаева и И. М. Шаманова данная тема подробно описана и детально изучена, но существует ещё много вопросов, на которые требуется дать правильный ответ. То, что это результат длительной эволюции, совершенно ясно,-в раннем средневековье тенгрианство являлось развитой религией. Все необозримые степи Евразии от устья Дуная до Манчжурии исповедовали тенгриаство. Тейри-персонифицированное небо, создатель космоса, людей, животных, податель благ и властелин мира Тейри - антропоморфный бог, отражение более высокой ступени развития духовной жизни общества. Тейри бог-творец, судья, создатель мира. Образ верховного божества у тюркских народов был создан в глубочайшей древности.

Тейри незрим, как скажем Яхве у иудеев и изображению не подлежал. Иудеи всех остальных богов объявляли богами из камня, металла и дерева, поскольку они были изображаемыми. В «Истории албан» Моисея Утийского записано, что хазары приносили жертвы какому-то чудовищному громадному герою, называя его богом «Тангриханом». Епископ Исраил встретил сильное сопротивление среди духовных лиц местных религий, но, после долгих религиозных споров, добился своей цели и просил князя хазар Алп Илитвера сжечь руками верующих жрецов гробницы, именуемые «Чёпчи».

Как мы видим, в Хазарском каганате представители местных религий способны были вести долгие религиозные споры с представителем христианства. На основании этого можно предположить что тенгрианство в раннем средневековие имело довольно устойчивую, развитую систему религиозных догм. Есть предположение, что в Хазарском каганате была попытка возведения тенгрианства на уровень государственной религии. Что касается гробниц, именуемых «Чёпчи», то во многих тюркских языках «чёпчи» означает знахарь, в карачаево-балкарском чёп значит прутик, стебель. «Чёп ат»-означает гадать, бросать жребий. Обычай гадать на ивовых палочках засвидетельствован у скифов, в этом случае стоит обратить внимание на обрядовую пляску вокруг пораженного молнией у балкарцев и карачаевцев, именуемую «Чоппай» или «Цоппай», которая является одним из реликтов тенгрианства, впоследствии заимствованного многими народами Кавказа. Л. Гумилев отмечал, что в тенгрианстве было утвердившееся представление о бессмертии души и загробном существовании. Именно поэтому тюркские народы хоронили умерших с конём, в полном вооружении, с жертвенной пищей.

Одним из уникальных сведений, касающихся древних верований тюркских народов, является сообщение Михаила Сирийского (XII век): «Тюрки всегда провозглашали единого бога, даже во внутренней земле, где жили, они считали видимый небесный свод богом. Они полагают, что небо есть единственный бог «Тенгри-хан». Г. Ю. Клапрот, дважды побывавший на Кавказе, писал о балкарцах: «Простой народ не имеет, собственно говоря, никакой определённой религии, они почитают бога, называемого не Аллах, а Тенгри, который является творцом блага». В последствии, после принятия ислама, теоним Тейри (Тангра, Тангри-хан, Дангри) стал считаться одним из 99 эпитетов (имен) Аллаха. Несмотря на то, что основная масса тюркского этноса исповедует ислам (90 %), часть – христианство и иудаизм (чуваши, гагаузы, небольшая часть казанских татар, караимы), все они сохранили в памяти имя верховного бога тюрок «Тангри».

Бог в большинстве религий представлен в виде единого, всемогущего, абстрактного существа. Это дает объяснение легкого принятия мировых религий тюркским этносом-в виду схожести главных канонов тенгрианства с основными канонами мировых религий.

В то же время тюрки не восприняли религии, которые не соответствовали их древнему религиозному мировоззрению, такие как буддизм, ламаизм, зороастризм.

Пока не ясно, где зародилось тенгрианство. Надо полагать, там, где оно больше всего сохранилось. М. Джуртубаев полагает, что культ Тейри стал распространяться по необозримому поясу Евразийских степей вследствии усиления какого-то племенного образования, и считает, что истоки его зарождения прослеживаются в нартском эпосе балкарцев и карачаевцев.

Каждый этнос имеет три этногенических корня: язык, культура и биологическое происхождение. Естественно, в каждом народе бывают инъекции, которые приносят пришельцы. Но такие струйки мало размывают биологический тип и вклад их почти незаметен. Статистика показывает, что 60% тюркского этноса-представители большой европеоидной расы, 30%-туранской переходной, и только 10% приближаются к южносибирскому типу большой монголоидной расы. Территория степей от Монголии до Дуная усеяна каменными монументами, свыше 1000 из которых не позволяют говорить о монголоидности вообще, а лишь о её налёте, сближающем половецкие лица с современными русскими или турецкими типами. Многие лица статуй напоминают изображения персидских миниатюр. Часто изображены типичные европеоиды-с большими глазами, носами с горбинкой, длинными усами. Следовательно, можно полагать, что в целом антропологический тип тюрок характеризовался преобладанием европеоидных признаков при весьма слабой примеси монголоидности («миндалевидный прищеп глаз»). Подобный признак был у египетских фараонов, обратите внимание на золотую маску Тутанхамона. В этом нет ничего удивительного, китайская хроника Тан-шу описывает гуннов с возвышенными носами, бородатых. В 350 году в Китае было предпринято истребление гуннов, попутно было убито много китайцев «с возвышенными носами и бородами».

Более того, внешний облик тюрков, так непохожих на них, китайский писатель VII в. Ши Гу описывает так: «Усуньцы обликом весьма отличаются от других иностранцев Западного края. Ныне тюрки с голубыми глазами и рыжими бородами похожи на обезьян, суть потомки их». (Бартольд, т. 11, ч. 1, стр. 26)

В другом месте тюрков описывают так: «Жители вообще рослые, с рыжими волосами, с румяным лицом и с голубыми глазами», далее пишется: «Чёрные волосы считались нехорошим признаком». Известны случаи, когда вся краниологическая серия из половецких погребений характеризуется только европеоидными признаками. Да и вряд ли стали бы русские летописцы с таким удивлением описывать внешность самих монголов, если бы прежние их соседи были бы такими же. Вообще в антропологии встречаются странные явления: к примеру, шведы и латыши блондины-индоевропейцы, синегалы и бенгальцы тоже индоевропейцы, но чернокожие и это почему-то никого не удивляет. Древние тюрки были представителями европеоидной расы, что же касается монголоидной примеси, то это результат многовекового соседства с китайцами и монголами. Сорокотысячная армия половцев, осевших в Восточной Грузии, не оставила в облике обитателей этой местности никаких монголоидных признаков, хотя бы атавистического характера. Орда хана Аспаруха не изменила антропологический облик славян, гунны насквозь прошли Европу, но почему-то ни один народ не стал монголоидным. Авары, печенеги, болгары растворились среди Балканских народов. Может, здесь кроется ответ на вопрос: почему народы Балканского полуострова самые широколицые народы Европы, антропологически имеют родство только с народами Кавказа, широколицыми кавкасионами, включены в один тип. Очень близки к нему татары-мишари, говорящие на цокающем диалекте тюркского языка, аналогичном черекскому диалекту балкарского языка. Я ещё раз хочу повторить: процесс сложения народов-ровесник истории человеческого общества. На огромной территории Евразии, чтобы один этнос целиком и полностью сменил другой, пришельцы должны стоять на неизмеримо более высоком производственном и культурном уровне, чем местное население, а этого не было. Куда делись якобы ираноязычные кочевые племена от гор Алтая до Карпат? Неужто их вырезали всех до единого? История не знает таких массовых уничтожений. А если оттеснили, то куда? Многие великие истины вначале казались кощунственными. История, повествующая о тюрках в позднейшее время, беспомощно молчит о событиях более ранних. Трудно что-либо возразить М. Джуртубаеву: «Монгольские походы были более тщательно подготовленными и внушительными, чем походы гуннов, тем не менее население Евразии от этого не стало монгольским, если только у древних тюрков не было специальной программы по ассимилированию ираноязычных кочевников».

Мысль выдающегося синолога Н. Я. Бичурина не утратила свою актуальность и сегодня. На всей полосе Средней Азии от Восточного океана до Каспийского моря на западе, писал он, искони обитали те же самые народы, которые и ныне населяют сию страну; вели тот же самый образ жизни, какой ведут потомки их по прошествии 2 тыс. лет, находились в тех же пределах, в которых последние и поныне живут с небольшим изменением в пространстве. (Бичурин Н. Я. 1950 г., стр. 56)

А. А. Чеченов высказывается более осторожно («Проблемы формирования и развития языка карачаевцев и балкарцев», стр 115): «Огромная полоса степей Евроазии, населённая еще в раннем средневековье ираноязычными племенами, буквально на глазах истории в основном стала тюркоязычной. Однако, как это ни парадоксально, ни в отечественной, ни в зарубежной иранистической и тюркологической науках эта проблема практически не поставлена на строго научную основу». Исключением можно считать фундаментальный 4-томный труд Г. Дерфера («Тюркские и монгольские элементы в новоперсидском»). В осетинском языке В. И. Абаев установил около 200 слов, общих с языком балкарцев и карачаевцев. В работах М. А. Хабичева это число увеличено до 900 (причём в большинстве это тюркские слова). Но в связи с «блистательными успехами иранистов» влияние иранского языка традиционно преувеличиватся. Г. Дерфер своими работами доказал несостоятельность этой традиции. На самом деле эти иранизмы оказались тюркизмами в персидском и арабском языках. По всей видимости, всё происходило наоборот. Мы не знаем, куда делись племена гуннского союза, аварская и печенежская орда, которые сотрясали Европу и Византийскую империю, мы даже не знаем точно, на каком диалекте тюркского языка они разговаривали. В общем таковы же наши познания о языке булгар до их обращения в христианство и последующей славянизации. Только в Киевской Руси, по летописным данным осело и ассимилировалось четыре племенных объединений тюрков. Это чёрные клобуки, торки, берендеи, и ковуи. Часть половцев и асов растворилась в Венгрии, Болгарии, Грузии и Египте (мамелюки). Подобно метеорам, появлялись и исчезали кочевые империи, менялись их этнические названия (скифы, саки, гуны, аланы, авары, булгары, хазары, савиры, половцы, печенеги, татары), но с изменением имени язык древних кочевников не менялся, как и быт, так и образ жизни, и этнический характер и культура.

В восточных хрониках отмечается, что после принятия ханом Золотой Орды Узбеком ислама (в 1312 г.) прекратилось поступление половцев на невольничьи рынки Каира и Дамаска, поскольку, согласно шариату, мусульманин не может быть продан в рабство. На этом основании некоторые авторы считают, что в конце XIV века преобладание перешло к мамлюкам кавказского происхождения. Присутствие мамлюков-кавказцев очевидно, но, с другой стороны, непонятно, почему тюрки оставались костяком армии мамлюков на протяжении 775-1421 г. Это объясняется довольно просто-тюркские племена на Кавказе в период Средневековья были самыми многочисленным этносом, что является историческим фактом. Во-вторых, в 1312 г. ислам приняла только верхушка Золотой Орды, к тому же тюрки-аланы были христианами, как и часть хазар, половцев (при этом не забывая древние верования), половцев и ас Венгрии, Болгарии, а также тех, которые нашли убежище в Никейской империи и Руси. А. А. Иессен справедливо считал хазар, болгар, асов, алан, северокавказских половцев местными тюркскими народами. Причем следует обратить внимание на чередование этнонимов: болгары-хазары, болгары-аланы, хазары-аланы, гунны-аланы, асы-половцы, половцы-аланы.

В 1170 годах дунайские болгары подняли восстание против Византийской империи. Возглавляли его два брата - куманы Петр и Асен, при поддержке куманских войск (С. А. Плетнева, «Половцы» ссылка: Златарский П., стр. 430). В результате Асен I стал царем Болгарии. По сведениям Масуди, в период византийско-болгарской войны халифские армии мамлюков предприняли совместные действия с войсками болгар и куман (половцев и асов), которыми предводительствовал царь Симеон. Данный факт заинтересовал Масуди, поскольку мусульмане предприняли совместные действия с христианами (Д. В. Микульский, «Арабский Геродот», стр. 183). По всей видимости, предводители мамлюков поддерживали связи с племенами асов и половцев, осевших в Дунайской Болгарии, т. е. со своими родичами.

При преемнике Асена, Колояне куманские феодалы устроили заговор и убили его. На престол сел половецкий феодал, племянник Асена Борил, царствовавший 11 лет. После него, при Асене II, приток половцев усилился. Существовала западно-половецкая епархия, которая была православной, руководил ею греческий епископ. Болгарский царь Георгий Тертер 1281-1292 г. был также половецкого происхождения. Судя по находкам в Болгарии и Венгрии каменных статуй, племена половецкого союза ещё долго сохраняли традиции предков. Половцы в Венгрии скопились в «большом количестве», там же проживали остатки печенежских орд (в северо-западных районах). Освоившись, они осмелились напасть на татаро-монгольскую армию Сонкура. После предательства короля Белы часть половцев ушла в Болгарию. Король Венгрии, Кумании и Болгарии рожденный от половчанки, Ласло Половец окружил себя половцами «при дворе распространились половецкие обычаи, роскошь и их одежда». От половецких князей в особом манифесте требовали обратиться в католическую религию и оставить прежние верования. Для соблюдения выполнения этого требования назначались инквизиторы. Через три года половцы взбунтовались, ушли к монголо-татарам в Приднестровье и оттуда напали на Венгрию, разорив страну до самой столицы Пешта. После этого манифест был отменен. Только через столетия, пишет Плетнёва, половцы осели и христианизировались. Они по-прежнему оставались лучшими всадниками в венгерских войсках. Есть предположение, что основу венгерских гусар составляли племена половецкого союза: половцы, печенеги, асы. Часть половцев через Чёрное море переправилась в Валахию. Государь валахский отвёл им долину между двумя горами. Когда половцы спокойно расположились там, он, нарушив своё обязательство, неожиданно напал на них и многих забрал в плен. (Тизенгаузен, 1, с. 542). Все они были проданы в рабство. Л. Гумилев пишет, что пленные венгры, болгары, албанцы, кавказцы пополняли армию мамлюков. Можно полагать, что пленными из Венгрии и Болгарии были представители тюркского этноса, поскольку приграничные заслоны были созданы из них. Венгры-секеи, живущие в Румынии (область Трансильвания), по мнению многих учёных, потомки печенегов. У них сохранились предания об их гуннском происхождении. Пленные воины с Балкан («венгры», «болгары», «византийцы» и т. д.) имели тюркские имена.

Другой вопрос: как объяснить тюркские имена мамлюков в период правления бурджитских династий (1382-1517 гг.), если они были «кавказцами»? Из 27 имён султанов 14 арабо-персидские, 13 тюркские, что является доказательством их тюркского происхождения, хотя это доказательство косвенное. Имена варягов на Руси не вызывают сомнения: Ингварт, Аскольд, Ольгрет, Руальд, Рюарь, Лидульфость, Карл (Н. М. Карамзин, там же, стр. 82). Можно так же предположить, что при наличии у мамлюков славянских имен Святослав, Ярослав и др. споров об этнической принадлежности их носителей не возникло бы. Считать, тюркские имена султанов заимствованными-нелепость. В мусульманской стране их именовали бы арабскими именами. И наконец существуют дошедшие до нас мамлюко-арабские словари (тюрко-арабские) и литературные произведения на тюркском, созданные в ХII-XIV в Египте, но никаких иных. Есть множество заимствований в арабском языке из тюркского, есть сведения арабских и персидских хронистов об этническом составе мамлюков. Как отмечает Амин Аль-Холи: «Пребывание мамлюков кипчакского происхождения в стране оставило заметный след в истории Египта». Они «принесли с собой свои обычаи и традиции». Например, изготовление кумыса, забивание лошадей на мясо, ношение кипчакского (татарского) кафтана, колпаки (типа тюбетейки), выход женщин на улицу без чадры, распространение множества татарских тканей («татарият»), расшитая шёлковая атласная материя и др. (там же стр. 12, 23-24). Сюда же можно добавить изготовление айрана «ляб-айран», йогурт-джуурт, бозы, шашлыка. Предметы вооружения: сложносоставной лук (тюркский), пластинчатые доспехи гуннского стиля, остроконечные половецкие шлемы,, кинжалы «кама», «синге» (дротики), армия, образованная по тюркскому образцу, административное деление государства. При мамлюках в Египте распространялась «яса»-законы Чингиз-хана, они постепенно заменяли законы шариата. Смешение арабских и тюркских обычаев наблюдалось и в других сферах. (В. А. Гордлевский, «Избранные сочинения», II т., стр. 141).

Пояса и поясные бляхи.
1, 7, 9 - древнетюркские; 3, 5, 10 - балкарские; 2, 4 - половецкие; 6 - осетинский.
(по В. Батчаеву)

Образцы древнетюркских поясов.
Найденны в погребениях кочевых народов (степи Евразии в эпоху средневековия)

Особенно широкое распространение получает язык половецкого союза племен (кипчакский) в Сирии и Египте. Мы уже приводили выше сведения Аль-Макризи: «Султан Калаун после многолетнего пребывания в Египте не знал арабского языка, хотя прекрасно говорил по-тюркски». Бийбарс не мог обходиться без переводчика с арабского языка, не знал арабского и хаджиб Алмас. Отдельные мамелюки, знавшие арабский, отказывались говорить на нем. Примером может служить Бештак Аль-Кипчаки. Один из самых высокопоставленных эмиров, он разговаривал и переписывался со своими придворными только с помощью переводчика: он знал язык, но не желал говорить по-арабски. С другой стороны, многие арабы учились говорить по-тюркски. Например, отлично владел тюркским языком крупнейший знаток шариата и хадисов Аль-Айни. «Он читал султану историю, написанную по-арабски, но с комментариями на тюркском языке». (Амин Аль-Холи, стр. 31). Дипломатическая переписка также велась на тюркском. Многочисленные литературные памятники, составленные в XIII-XVI вв. в Египете, являются культурным достоянием всех тюркских народов. Некоторые исследователи (С. Х. Хатхо, Ш. М. Хабжоко, Р. Рушди) считают династию бурджитов выходцами из адыгского этноса. Последний султан Египта и Сирии, ал-Ашраф Касав ал-Гури (1501-1516 гг.) был черкесом, стало быть-адыгом, как полагают эти авторы, в таком случае требует объяснения факт перевода эпопеи Фирдоуси «Шахнаме» Шерифом (татар Али эфенди) в 1511 году на мамлюко-половецкий язык по указанию самого «Кансух Гурида», она посвящена этому правителю. Оригиналы произведения хранятся в Стамбуле, Казани, Ленинграде. «Следует особо заметить, - пишет Х. Г. Короглы, - в самом сказании «Шахнаме», касающемся героев-тюрок (так называет их сам Фирдоуси), многое заимствованно из древнетюркских сказаний, отголоски которых мы находим в ранних памятниках тюрок. По утверждению В. А. Гордлевского, в эпоху мамлюков вошло в моду употребление в арабских странах тюркских слов. К арабам проник так же и тюркский склад воззрений-тюркское мышление (В. А. Гордлевский, 2 том, стр. 142, 146). И, наконец, мы должны считаться с тюркским этнонимом, названием половецкого рода: «Бурчевичи», «Бурджоглы», «Бурджиты».

Ко всем источникам надо подходить как можно конкретнее. К средневековым викингам (варягам) относят шведов, норвежцев, датчан, исландцев, в прошлом представлявших собой одну этническую общность с единым языком, обычаями, культурой, религией, нормами поведения и характера. Таким образом, каждый из этих народов считает викингов «своими». Или, скажем, кому принадлежит средневековое произведенье «Слово о полку Игореве» - русским, украинцам или белорусам? Нашествие туменов Чингисхана совпало с этнической консолидацией племён половецкого союза, слияния нескольких родственных по языку, культуре, религии, обычаям этнических единиц в одну новую, более крупную этническую общность, началом создания государства.

В XII веке сформировались крупные половецкие союзы (лукоморский, приднепровский, донской, крымский, кавказский, поволжский). Они включились в международную караванную торговлю. К этому времени восстановили былую мощь города Саркел (Белая Бежа), Итиль, Сурож (Солхат, Судак), Корсунь (Херсон), Сиксин, Шарукань, Балин, Сугров, Маджара, Тмутаракань и т. д. Из среды кочевников выделялись ремесленники, которые оседали в крупных ремесленно-торговых центрах. Консолидация эта проходила довольно быстро, поскольку это были родственные племена, которые вели свое происхождение от какой-то единой в прошлом этнолингвистической общности. Следы этой консолидации сохранились в близости языка карачаево-балкарцев, кумыков, караимов, ногайцев, крымских татар, казахов, татар Поволжья, т. е. северных тюрков. Определённый интерес в этом плане представляет схожесть названий дней недели, объединяющих в той, или иной степени карачаево-балкарцев, кумыков, караимов, крымских татар, татар-мещеряков, чувашей и некоторые фино-угорские народы Поволжья. А. Н. Самойлович пишет: «Наибольшей сложностью отличается языческо-иудейско-христианская система названия дней недели у ряда тюркских и угро-финских народов». По всей видимости, эта система сложилась в эпоху ранней консолидации гунно-болгарских племён, то есть в IV-VIII веках. Угро-финские народы являются одними из древнейших народов Европы, Их языковые связи с тюрками возникали в глубокой древности. В средневековье был момент, когда венгров считали тюрками. Как было отмечено выше, пища - довольно консервативный элемент. Карачаево-балкарская:

«сохта» (вид колбасы)	-	марийское «сохта»;
«боза» брага	-	мордвинское «поза»;
«сыра» пиво	-	коми-пермяцкское «сур»;
«айран» молочный продукт	-	марийское «эран»

В современном венгерском языке более 1500 слов тюркского происхождения. Любопытны сравнения языков марийцев и удмуртов с карачаево-балкарским, ногайским и кумыкскими языками. Лексические схождения в них можно отнести ко времени совместного проживания, на какой-то общей территории. Несмотря на малочисленность, современные тюркские этносы Северного Кавказа представляют собой архаические образования, сложившиеся ещё в раннем средневековьи. К примеру, айсоры (ассирийцы) возводят свой этнос к населению древней Ассирии (2-го тысячелетия, до н. э. - 7 в. до н. э.), их общая численность в мире 350 тысяч человек. В то же время в истории известны случаи возникновения миллионных этносов в новейшее время. В исторической науке это известно, но ясно далеко не всем. Совсем в недавнем прошлом были попытки представить карачаево-балкарцев и кумыков отуреченными кавказскими народами, не пытаясь восстановить реальной истории. Совершенно ясно, что тюркские народы Кавказа-пришельцы (как и другие народы, ныне населяющие этот регион), но не известно, когда они сюда пришли. Разумеется, не пешком, это не свойственно скотоводам-кочевникам, да и расстояния большие. На лошадях и повозках - так они появились на Кавказе: вороные, горбоносые, с длинной гривой лошади - такова карачаевская порода. Существовала также балкарская породы «каспар», «чичхансырт» с тёмной полосой вдоль хребта, ногайские породы. Лошади тюрков ценились очень высоко во всём мире: в Китае, Персии, Византии, Руси. Это и не удивительно, если коневодство - основной вид хозяйственной деятельности тюрков. Любопытно отметить одно из первых описаний джигитовки арабским историком Абу Ибн Хасулом: «Тюрки могут исполнять на спине лошади то, чего не может танцор на земле». (Ф. М. Асадов «Арабские источники о тюрках»). Таким же образом появились на Кавказе овцы горной карачаевской породы и сторожевая кавказская овчарка «парий», которая генетически связана с среднеазиатской овчаркой. В средневековье тюркское племена были законодателями моды: как мы отмечали, в хазаро-половецкой одежде щеголяли представители высшего общества Византии, Венгрии, Грузии. К сожалению, мы не знаем, чем их привлекали одежда и обычаи тюрков, но столь массовое увлечение «языческой тюркской» модой в самый разгар крестовых походов вызвало вмешательство самого папы Римского. Он требовал от короля Венгрии, «что бы он сам оставил и других принудил оставить обычаи половецкие, ношение половецкой одежды и ношение волос на половецкий манер» (П. Голубовский «Печенеги, тюрки и половцы до нашествия татар», стр. 189).

В текстах ал-Истахри, Ибн Хаукаля и Ал-Идриси есть краткое описание одежды славян и тюрков: «их одежда (русских)-короткие куртки, а одежда хазар, болгар и печенегов-длинные долгополые куртки из хлопка, льна или шелка». (Древнейшие государства на территории СССР, Ал-Идриси (XII в.) о восточном причерноморье и юго-восточной окраине русских земель, стр. 215). «Поражают разнообразные одеяния половецкой скульптуры. Головные уборы могли быть в виде боевого шлема, едва намеченной ышапочки или высокой, часто пышной, с заломленными полями шляпы. Разнообразны кафтаны, с их бесчисленными особенностями покроя и узоров-орнаментов на рукавах, груди и полах». (Г. В. Сумаруков, Кто есть кто в «Слове о полку Игореве», стр. 85). Рубук, проезжавший через половецкие степи в середине XIII столетия, упоминает о каких-то «черных войлоках», в которые скотоводы «закутываются» во время дождя (Путешествие в восточные страны Плано Карпини, Рубрук, стр. 101). «Все войско надело валянные из войлока кепенеки» (Рашид ад-дин, XIV в.). «Не случайно, - отмечает В. М. Батчаев, - название «кепенеки» в Венгрии перешло на армейскую шинель» (къепъенеги). В русских летописях упоминаются, япанчи, это джамчи, замычи (бурка).

Манера ношения плечевой одежды с запахом справа налево типична для тюрков, встречается, например, на фигурках тюрков-приближенных бухарского повелителя VII - начала VIII в. (Блаватский В. Д., «Очерки военного искусства в античных государствах Северного Причерноморья, стр. 141). Аналогичная одежда встречается также на тувинских погребальных памятниках-каменных бабах VII-IX вв. Равдоникас утверждает в своем исследовании «Очерки по истории одежды населения Северо-западного Кавказа»: «вопрос принадлежности Белореченских курганов остается пока открытым. Отметим здесь только влияние кипчакской «моды» на одежду и состав украшений, найденных в этих курганах, сказавшееся в покрое коротких кафтанов, схожих с кроем татарского кафтана из V века, манера крепления штанов на голенища наколенными ремнями с пряжками или, как пишет Веселовский, «особыми подвязками», что говорит о старой тюркской традиции (стр. 73-74).

Материалы, найденные в Белореченских курганах, показывают, что мужчин хоронили в тюбетейках - нижнем головном уборе или подшлемниках. На каменных статуях Предкавказья, оставленных там тюрками (гунны, болгары, хазары, половцы и т. д.) изображены круглые шапочки. По мнению Гезы Фехер, тюрки изображали погребенного в тюбетейке (колпаке), так как показывали его в момент ритуального жертвоприношения, а лишить его головного убора совсем было невозможно, ибо, по представлениям тюрок, головной убор и пояс являлись символами «свободного состояния». (Т. О. Равдоникас, стр. 77). Представления тюрок сказались в обычае северокавказских народов присутствовать на похоронах в головном уборе, поскольку с исламом этот обычай не связан. Подобное встречается у придунайских болгар, когда они просили у папы Николая 1 разрешения входить в церковь и исполнять литургию в головных уборах. Войлочные шляпы, колпаки, тюбетейки имели очень широкое распространение. Остатки их найдены на Черноморском побережье, Ставропольском крае, Краснодарском крае, КБР, в курганных захоронениях. С мамлюками шапочка-подшлемник попала в Египет, где в соответствии с местными вкусами превратилась в головной убор юношей и девушек, в Грузию через сванов-«сванка». В Предкавказье и Поволжье был широко распространён так называемый калансуву-головной убор волжских болгар и русов, известный с начала Х века по описанию Ибн-Халана. В ХII-ХIII вв. калансуву стал модным в Иране, Ираке и Египте. Носили его «халифы-аббасиды, их визири, кадии». (Амин аль-Холи, стр. 16). В связи с рассматриваемыми вопросами большой интерес представляет памятник Дука-Бека на р. Этоке. О тюркском происхождении памятника свидетельствует одежда-стёганая куртка с длинными рукавами, простеганная не поперек, а вдоль руки (что характерно для стёганой одежды тюркских народов), напоминая казахский камзол, бытующий с некоторыми изменениями в покрое и поныне, изображение непропорционально уменьшенного оружия, что типично для тюрок и неоднократно встречается на памятниках Семиречья и Алтая. Головной убор-войлочная шапочка известна на Кавказе по изображениям на тюркских каменных статуях. Очень интересен вопрос о датировке памятника. По мнению А. А. Иессена, памятник Дука-Бека можно датировать не только концом ХVI в, но и ХVII в. (А. А. Иессен «Археологические памятники КБР», стр. 33-34). Это подтверждает, что некоторые тюркские племена жили в ХVI-ХVII вв. по реке Этока. В составе изображений статуй есть и шлем-головной убор, бытование разных вариантов которого на Северном Кавказе установлено в VII в., в период Хазарского каганата. Что касается женских шапочек типа «бокка», то истоки её в кипчакской моде ХI-ХII вв.: головной убор-диадема, напоминающий венчик, различные типы которого найдены на Черноморском побережье близ станиц Раевской и Натухайской и на аланском кладбище Х-ХII в. близ станицы Змейской, были найдены они и в Балкарии в склепах ХV-ХVI вв. С. Равдоникас считает, что этот головной убор связан с балкарцами (Там же, стр. 117). Таким образом, пишет она: «особенно сильным было влияние тюрок. И это не удивительно, так как тюркская мода постепенно всё больше усваивалась населением Ближнего Востока и Малой Азии и торговыми путями образцы её попадали на Кавказ, где и без того влияние местных тюрок было сильным». (Там же, стр. 101).

Русский язык весьма насыщен заимствованиями. По фонетическим особенностям можно выделить тюркизмы, относящие к названиям верхней одежды: «штаны»-иштон, «войлок»-ойма, уйма, «юбка»-«юфка» (впервые упоминается в словаре М. Кашгарского), кафтан-къаптал, кобеняк-гебенек, клобук-колбак, колпак-къалпак, шапка-жапха, архалук-аркъалык. Тюркизмы в русском языке давно изучены, но вместе с тем, для простого обывателя может показаться странным, что такие слова как: чулок, казакин, халат, каблук, тулуп, сапог, сарафан, балахон, кайма, чувяки, башмак, тесьма, жилет, кепка, армяк, шлык, фата, кольчуга, кумач, бязь, тент являются заимствованиями из тюркских языков. С другой стороны, это влияние наблюдается у народов Северного Кавказ. Такими являются элементы традиционной кавказской одежды: башлык, бурка, кафтан, наборные мужские пояса, наколенные повязки, войлочные шляпы (калпак) и кепки, гебенек (короткий войлочный плащ). Сапоги с твёрдой подошвой у всех народов Северного Кавказа называются «башмак», со швом-«чарыкъ». Тюркскими являются названия шубы-«тон», «тен», штанов-«кёнчек», «шарбар», «беш-мет». Довольно известный факт: молочные грибки «кефир» были вывезены из Карачая (гыпы, гыфы). Многие названия мясомолочных продуктов и блюд имеют тюркское происхождение.

М. М. Ковалевский сообщает: «Когда попадали в аулы, мы ели шашлык и кислое молоко, а иногда и кефир, который незадолго перед тем, именно в татарских обществах Кабарды, был испробован Керном и прославлен на весь мир». (Очерки истории русской этнографии и фольклористики и антропологии, стр. 156). Русские летописцы отметили, что Святослав в Х веке по болгаро-хазарскому обычаю носил локон на бритой голове и ел конину иль зверину, испечённую на углях. Кавказское конное седло, стремена и прочие принадлежности являются ближайшими аналогами сёдел, найденных в половецких и черно-клобукских захоронениях. Выше мы приводили примеры заимствований в области вооружения и доспехов. Это касается и эпоса. В. Ф. Миллер подчёркивал: «Тюркские народности играли значительную роль при распространении одних и тех же сказочных сюжетов на Кавказе». («Экскурсы в область русского народного эпоса»).

Перспективным материалом для исторического анализа является тамговая система балкарцев, карачаевцев, кумыков и ногайцев. Тамга (букв. «пятно»)-знак собственности, сфера применения которого охватывала в прошлом самые разнообразные аспекты быта и производственной деятельности, пишет М. Батчаев. Прежде всего тамга служила для таврения скота, преимущественно крупного (лошади, быки, коровы) ее же наносили на поверхность скал, валунов, стен-для обозначения границ пастбищ. Помимо этого, тамга служила гербом племени, рода, изображалась на знаменах, войлочных коврах и на могильных стелах. При визуальном сопоставлении становится очевидным родство тамг карачаево-балкарцев, кумыков, ногайцев с тамгами сармат, аланов, болгар, древних тюрков. Это единство наблюдается при сравнении тамг крымских татар, казахов, киргизов, туркменов и алтайцев. Таврирование животных тюрками отмечено китайцами ещё в V в.: «На домашнем скоте вообще кладут метки» (Шакарим Кудайберды-улы «Родословная тюрков, казахов и ханских династий» стр. 20). Но нельзя сомневаться, что родовые тамги у тюрок скотоводов существовали в несравненно более отдалённые времена. Иначе и быть не может: при интенсивном развитии животноводства без системы таврирования и обозначения пастбищ содержание скота невозможно. Общеизвестно, что на многих менгирах, курганных камнях и скалах Хакасо-Минусинской котловины в Туве, Монголии, Казахстане, Киргизии встречаются тамги тюркских народов. Так, в Улугхемском районе Тувинской АССР, в долине реки Демир-Суг найдено на стелах более 30 тамг. Везде, где были тюркские племена, тамги обнаруживаются археологами до сих пор. (Л. Р. Кызласов, «Советская археология», 1965 г. №3.). Археологам и этнографам хорошо известно бесчисленное количество тамг, высеченных на камнях, которые встречаются по всей огромной территории Евразии. Говоря о тамгах в целом, необходимо отметить, что формы некоторых напоминают буквы древнетюркской письменности (руники).

Важно отметить, что родовые тамги сохранялись у многих мамлюков. Династия Ильдегизидов изображала на своих монетах трезубец и двузубец, трезубец также был тамгой крымских ханов. Систему тамга (в русском языке отсюда «таможня»), как и институты тюркского феодализма-аталычество, атабекство на Северном Кавказе, можно связать с тюрко-язычными предками балкарцев, карачаевцев, кумыков, ногайцев и крымских татар.

В плане выяснения некоторых сомнительных моментов в области культуры, этнографии, археологии, декоративно-прикладного искусства, топонимики, эпоса и т. д. необходимо сопоставление с материалами других тюркских народов, потерявших связь между собой в эпоху раннего средневековья. По свидетельству Абул-Фиды: «куманы занимаются астрологией, пользуются показаниями звёзд» (Куликов Б, Е. «Государство кимаков», стр. 156). Название Полярной звезды «Темиркъазак»-«Железный кол» заимствовано многими народами Кавказа. Это связано с применением в старом быту у некоторых народов Кавказа системы исчисления времени по так называемому 12-летнему животному циклу, известному на Востоке под наименованием «тюркской». На Ближнем Востоке оно получило распространение в эпоху мамлюков. Такой яркий элемент традиционной культуры народов Кавказа, как войлочное ковроделие, равно как и основные мотивы коврового декора А. А. Миллер считал заимствованными у средневековых кочевников-тюрок. («Ковровые изделия Востока»). Одним из существенных критериев генетической связи с культурой тюркского мира служит сходство орнамента северокавказских народов с орнаментами балкарцев, карачаевцев, кумыков, ногайцев, татар, казахов. По предположению немецкой учёной А. Фон Габен, «и европейская, и мусульманская миниатюрная живопись в конечном счёте имеют уйгурское происхождение», то есть тюркское («Зарубежная тюркология», С. Т. Кляшторный, стр. 384). В древности различия в рисунках орнамента вовсе не отражали местные вкусы или капризы моды. Известно, что отдельные элементы орнамента: лиры, круги, трезубцы, треугольники, кресты, прямоугольники, ломаные и изогнутые линии-всё это знаки, символы. И современники их понимали. Обычно орнамент обозначал родовую или племенную принадлежность вместе с тотемным животным племени. Всё это имеет исключительное значение для этногенетических исследований. Х. Х. Биджиев пишет, ссылаясь на С. В. Иванова: «Племена, разработавшие тот или иной орнаментальный комплекс, надолго сохраняют входящие в него мотивы. Части или группы распавшегося племени нередко расходятся, теряют связь между собой, но орнамент, продолжает хранить древние традиции, свидетельство о древней общности этих групп» («Тюрки Северного Кавказа», стр. 264).

Русский летописец в рассказе о Сырчане и Отраке сообщает о наличии в половецкой среде музыкантов и певцов. (Федоров-Давыдов Г. А. «Скотоводы Восточной Европы под властью золотоордынских ханов, стр. 274). Как мы отмечали выше, по сведениям Ф. Кепирли, в войсках мамлюков-кипчаков пелись песни и сказания, сопровождавшиеся игрой на кобузе перед сражением, чтобы поднять дух в войсках.

«Балкарская музыка имеет много оригинального и отличается наличием специфической интонационной пентатонической основы, которая наличествует на Кавказе только в музыке карачаевцев, ногайцев, кумыков и роднит их музыку с музыкой татар, башкир, казахов, якутов, чувашей и монголов». «Эта система звуков характерна и для ряда старинных русских песен». (И. И. Тресков «Фольклорные связи Северного Кавказа, стр. 46»).

«Поскольку слова «тамга», «байрак», «санджак» являются тюркскими,- пишет Х. Яхтанигов,- то следует полагать, что и в символике горцев Северного Кавказа они носили ту же политико-сословную функцию, что и у крымцев, турок и ногайцев» («Северокавказские тамги», стр 57). Совершенно очевидно, что обычай таврировать лошадей, крупный рогатый скот и т. д. заимствован кабардинцами, адыгейцами, чеченцами, осетинами и ингушами у тюркских народов. Это подтверждается н лингвистическими данными: «дамыг»-тамга, «Къигъэлыкын» (адыг.) выжечь, куйгенлыкъ-выжечь (тюркск.), наличием генетической связи и территориального распространения до отрогов Алтая и Тянь-Шаня. Это вполне естественно при подобном массовом сходстве тамга этих народов с тамгами тюрков. В противном случае мы должны признать, что великое переселение народов было направлено из Европы в Азию.

Важно отметить один эпизод из произведения древне-русской литературы «Слово о полку Игореве». Перед последней битвой Игорь со своими воинами оказался в окружении. Автор пишет: «Стязи глаголют: половцы идут от Дону, и от моря и от всех сторон. Русские полки оступиша». Как мы видим, именно по стягам русским удалось определить, откуда идут половцы. Следовательно, половецкие знамена несли определённую информацию и русские ее знали и понимали. В средневековье сражение без воинского знамени было немыслимо. Можно предположить, что на стягах половцев, собравшихся на битву с Игорем, были изображены родовые тамги половецких племён. На военных, траурных и свадебных знаменах балкарцы, карачаевцы, ногайцы и кумыки также изображали родовые тамги, это отметил В. В. Милорадович и описал этот факт у карачаевцев, когда участники «брачного поезда везли флаги-байракъ, на которых изображались родовое тавро жениха над тавром невесты. (Х. Яхтанигов. «Северокавказские тамги», стр 57).

Тюрко-кавказские связи прослеживаются в духовной культуре многих этносов-в обычаях, нравах, обрядах, фольклоре, а также в дохристианских и домусульманских религиозных верованиях. Сказанное относится к тюркскому обычаю запрета внутриродовых браков (по материнской линии до 7 колена) (сегиз атагъа дери). У тюркских народов ближайшим родственником является дядя по матери, то же наблюдается в обрядах осетин и вайнахов. «При заключения брака, особо учитывалось мнение дяди по матери». («Кавказский этнографический сборник IX), стр. 145). Еще одна особенность, которая была присуща тюркам-обычай побратимства. Можно заключить, что тождество многих черт культуры народов Кавказа и тюрок объясняется не только сходством их географического положения, близким соседством и общением, но и одним общим истоком-вкладом тюркских племён в материальную и духовную культуру региона. Эти контакты привели к созданию многих сходных черт в культуре, традиционных верованиях в быту, фольклоре и т. д.

Оборонительные сооружения карачаевцев и балкарцев.(по И. Мизиеву)

Керамические трубы хуламского водопровода. (По И. Мизиеву.)